Сможет ли экономика Европы снова конкурировать с США?
Хроническая неэффективность экономики беспокоит политиков ЕС, которые ищут способы ускорить ее рост.
Исполнительный директор Siemens Клаус Романовский относится к тем, кто утверждает, что экономика Европы технологически отстает.
Чатбот, разработанный его командой из немецкой инженерной компании Siemens, скоро позволит фабричным работникам из любого места общаться с роботами и машинами без необходимости использовать какой-либо программный код. Это решение потенциально принесет огромный выигрыш в производительности.
«Если вы работник, который в начале смены обнаруживает, что машина не работает, вам обычно приходится долго ждать программиста, может быть, несколько дней», - говорит исполнительный директор Siemens.
«Но теперь с этим чатботом вы можете просто спросить машину, что не так, и починить ее самостоятельно намного быстрее ... легко увидеть огромный потенциал в этой технологии».
Если больше европейских компаний будут использовать искусственный интеллект таким образом, это может помочь решить некоторые из глубоко укоренившихся проблем в экономике региона, рост которой сильно отстает от США.
Европа по-прежнему сильно отстает в инновациях и внедрении ИИ. Например, Siemens пришлось объединиться с американским технологическим гигантом Microsoft, чтобы разработать свой чатбот.
Неэффективность экономики Европы уже давно беспокоит политиков ЕС. Но теперь эта проблема возглавляет их повестку, после того как разрыв в росте с США еще более увеличился после двойного шока от эпидемии коронавируса и конфликта на Украине.
В прошлом месяце президент Франции Эммануэль Макрон предупредил, что Европа сталкивается со «смертельной» угрозой от экономического спада, роста иллиберализма и войны на ее восточной границе.
ВВП США оказался более устойчивым к этим потрясениям и быстрее восстановился после них. К первому кварталу этого года он на 8.7 % превысил уровень до эпидемии.
Это более чем в два раза превышает 3.4% ВВП еврозоны и еще больше опережает 0.7 % эквивалентный рост экономики Великобритании за тот же период.
Эта трансатлантическая дивергенция стала настолько острой, что создает разрыв между США и Европой в денежно-кредитной политике.
В связи с тем, что рост и инфляция предположительно будут сильнее в США, чем в Европе, инвесторы ожидают, что в этом году ФРС осуществит меньше снижений процентных ставок, чем Европейский центральный банк или Банк Англии.
Сочетание высоких затрат на энергию в Европе, которые в настоящее время намного выше, чем в США, а также привлекательных субсидий, предлагаемых Вашингтоном для проектов зеленой энергии и полупроводников, является заманчивым стимулом для европейских компаний переместить туда свой бизнес.
ЕС попросил Марио Драги, бывшего премьер-министра Италии и бывшего руководителя ЕЦБ, придумать способы повышения конкурентоспособности блока.
Ожидается, что он будет рекомендовать Брюсселю более глубокую интеграцию рынков капитала ЕС и большее централизованное финансирование обороны и других областей.
Он недавно предупредил, что «без стратегически спроектированных и скоординированных политических действий логично ожидать, что некоторые из наших отраслей будут закрыты или переместятся за пределы ЕС».
Даже глава Нефтяного фонда Норвегии, одного из крупнейших инвесторов в мире, говорит, что его беспокоит то, насколько больше в США трудолюбивых, амбициозных и слабо регулируемых компаний и работников, чем в Европе.
Столкнувшись со стареющим населением и нехваткой ведущих компаний в самых быстрорастущих областях технологий, европейские политики ищут способы внедрить динамизм в экономику своих стран.
Паоло Джентилони, комиссар по экономике ЕС, говорит, что сейчас вопрос заключается в том, как обеспечить критически важные инвестиции в таких областях, как зеленый переход и оборона, учитывая вялый экономический рост.
«Низкий рост не вызывает скандал в Европе, потому что, к сожалению, мы привыкли к нему», - говорит он, - «Проблема в том, как сохранить достаточный уровень инвестиций, привлечь частный капитал и поддержать государственные инвестиции, необходимые для решения этих новых проблем».
В начале 1990-х годов экономика Европы была на подъеме, получив усиление от углубления единого рынка ЕС, прежде чем он расширился на восток после окончания холодной войны.
Но с тех пор объединенная экономика 27 стран, которые образуют ЕС сегодня, неуклонно уступает позиции США, пострадав от серии потрясений, особенно из-за долгового кризиса еврозоны, разразившегося десять лет назад.
Совсем недавно эпидемия ковида и конфликт на Украине нанесли больший экономический ущерб Европе, чем США.
По данным МВФ, средний уровень дохода на душу населения в Европе опустился примерно до одной трети уровня США.
Более того, доход на душу населения в США обогнал все основные страны ЕС, и МВФ прогнозирует, что этот разрыв только увеличится до конца текущего десятилетия.
Частью общей проблемы для Европы были нехватка роста спроса, слабые инвестиции и чрезмерная занятость - ситуация, когда компании сохраняют больший штат работников, чем необходимо, из-за опасений, что не смогут их вернуть после восстановления спроса.
Некоторые из этих проблем связаны с отсутствием потребительского доверия в Европе. Цены на жилье упали во многих странах, а правительства сдерживают расходы.
Более быстрый рост заработной платы в США помог работникам быстрее восстановить их покупательную способность, которую они потеряли ранее из-за высокой инфляции. Домохозяйства США также выиграли от инвестирования в рынки акций, которые резко возросли в последние годы.
«Богатство Европы сокращается», - говорит Ана Боата, экономист немецкого страховщика Allianz Trade, - «Если вы не ожидаете получить большего от системы общественных благ или пенсионной системы, вы, скорее всего, будете больше экономить и меньше тратить. Добавьте к этому неопределенность, связанную с военным конфликтом, и вы получите мрачные перспективы».
Уровень сбережений в Германии почти в пять раз выше, чем в США. Уровень сбережений домохозяйств.
Более богатые и пожилые домохозяйства в США были изолированы от более высоких затрат на заимствования по ипотеке на популярный в США 30-летний срок, за счет фиксации процентных ставок на сверхнизких допандемических уровнях.
Европейские домохозяйства имеют более короткие сроки ипотеки или ипотечные кредиты с переменной ставкой, которые поглощают большую часть их ежемесячного дохода, с тех пор как ставки значительно выросли два года назад.
В еврозоне люди все еще экономят более 14% от того, что они зарабатывают - это значительно выше исторического среднего уровня. Но американские потребители потратили почти все дополнительные средства, которые они сэкономили во время пандемии, сократив свои сбережения до менее чем 5% от размера дохода.
Люди в Европе также предпочитают работать меньше, чем в США - тенденция, которая усилилась с момента пандемии.
Эту тенденцию подчеркивает ситуация с немецкими железнодорожными работниками, которые успешно добились сокращения своей рабочей недели с 38 до 35 часов к 2029 году, а сталелитейщики добились большей зарплаты всего за 32 часа работы в неделю.
По оценкам ЕЦБ, в конце прошлого года средний работник еврозоны работал на 5 часов меньше по сравнению с 2020 годом, когда разразилась эпидемия ковида. Это эквивалентно потере 2 млн. работников в год. В то же время средние часы работы американских работников оставались неизменными.
«Существует разница в балансе между работой и личной жизнью в США и в Европе», - говорит Маркус Бруннермейер, профессор экономики из Принстонского университета, - «Предпочтения людей очень разные. В Европе дефицит труда усугубляется этим и демографией. Он может быть компенсирован иммиграцией из Восточной Европы, но молодые люди из этого региона часто возвращаются домой или вообще не переезжают».
Дополнительное бремя для экономики Европы проистекает из ее стареющего населения и падения рождаемости, которые уже создают широко распространенную нехватку рабочей силы.
В настоящее время в ЕС есть три человека трудоспособного возраста на каждого человека в возрасте 65 лет и старше. Но по прогнозам к 2050 году это соотношение будет менее чем в два человека трудоспособного возраста на каждого пожилого человека.
По данным Бюро переписи, население США будет стареть более мягкими темпами, от чуть менее четырех человек трудоспособного возраста на каждого человека в возрасте старше 64 лет до чуть менее трех до 2050 года.
Многие страны ЕС стремятся дольше держать пожилых работников в штате или увеличивать долю женской рабочей силы.
Но старение общества означает, что демографические тенденции, вероятно, будут вносить небольшой вклад в среднесрочный рост, оставляя Европу еще больше зависимой от повышения производительности.
Здесь также тревожная ситуация. США рассматриваются как более благоприятная для бизнеса и динамичная предпринимательская среда, которая последовательно оказалась более искусной в направлении инвестиций в секторы высокого роста, включая IT.
Глава ЕЦБ Изабель Шнабель говорит, что с середины 1990-х годов еврозона потеряла около 20% производительности по сравнению с США, приписывая это «неспособности континента получать преимущества от развития цифровых технологий», таких как облачные вычисления и программное обеспечение.
«Дело не в том, что эти технологические знания не распределены по странам, а в том, что лишь очень небольшая часть фирм находится в странах, которые эффективно используют их», - говорит она.
Шнабель добавляет, что многие европейские компании слишком малы и ограничены регулированием для полного использования новых технологий.
Компании с более чем 250 сотрудниками составляют почти 60% рабочих мест частного сектора в США, но в ЕС они составляет от 12% в Греции до 37% в Германии.
«Более крупные фирмы больше инвестируют и более продуктивны», - говорит она.
Отставание в производительности Европы является давней и чрезвычайно дорогостоящей проблемой с точки зрения стандартов жизни.
Если бы крупнейшие пять европейских экономик (Германия, Великобритания, Франция, Италия и Испания) соответствовали темпам роста производительности Америки в период с 1997 по 2022 год, то их ВВП на душу населения в среднем был бы почти на $13,000 выше, по подсчетам McKinsey Global Institute.
«С точки зрения разрыва в производительности между США и Европой, мы видим, что за последние четыре года показатели США были слегка разочаровывающими, а показатели Европы были ужасно разочаровывающими», - говорит Джейсон Фурман, экономист из Гарварда.
Частью проблемы был рост инвестиций в Европе. Эрик Нильсен, консультант по экономике в итальянском банке Unicredit, говорит, что инвестиции в США выросли более чем на 8% с конца 2019 года и продолжали расти в начале этого года, в то время как они оставались «ужасно слабыми» в еврозоне, с ростом на 4% ниже уровня до эпидемии ковида.
Более высокие инвестиции привели к более быстрому росту производительности в США.
Различия становятся резкими, если анализировать самые крупные компании. По данным McKinsey, крупнейшие государственные европейские компании с годовой выручкой более миллиарда долларов, в том числе из Великобритании, Норвегии и Швейцарии, вложили на $400 млрд. меньше, чем их американские коллеги в 2022 году.
Volkswagen была единственной компанией ЕС, которая появилась в топ-10 в недавнем отчете Европейской комиссии, в котором изучались ведущие в мире инвесторы в исследования и разработки в 2023 году.
Ян Мишке, партнер McKinsey Global Institute, говорит, что этот инвестиционный разрыв особенно показателен в IT-сфере.
Расходы на исследования и разработки среди так называемой Великолепной семерки компаний (Alphabet, Amazon, Apple, Meta, Microsoft, Nvidia и Tesla) составили более $200 млрд. в прошлом году, что составляет около половины общих эквивалентных расходов в частном и государственном секторах.
Европа, по словам Мишке, строит и совершенствует модель «промышленного превосходства», но сейчас мир меняется, - «Существует огромный технологический провал, и постепенный подход не сокращает его».
Несоответствие в объемах венчурного финансирования является резким. В прошлом году венчурные инвестиции в американские компании были почти в три раза выше, чем аналогичные инвестиции в Европе, сообщает KPMG Research. Венчурные фонды в США также собрали почти в пять раз больше средств, чем в Европе за последние три года.
«Учитывая мрачную ситуацию по всей Европе, возникает большой долгосрочный вопрос: будет ли внедрение новой технологии ИИ более медленным и менее полезным в Европе, чем в США и Китае?», - говорит Адам Позен, президент Института международной экономики Петерсона, - «Европа придерживается осторожного подхода к регулированию новых технологий, но в данном случае это недостаток».
В то время как министры в ЕС согласны с тем, что рост необходимо поддерживать, некоторые задаются вопросом, насколько устойчивой будет текущая траектория роста США.
«Это не новая проблема для Европы, и не новая проблема для Нидерландов: рост не был впечатляющим», - говорит Стивен Ван Вейенберг, голландский министр финансов.
Но, глядя на последние показатели, он добавляет: «Часть этой проблемы - очень свободная фискальная политика в США, которая может оказаться не устойчивой в течение десятилетий».
Большинство стран ЕС начали сокращать свой бюджетный дефицит в преддверии возврата обязательных финансовых правил в этом году. Но расходы США по-прежнему растут.
Ожидается, что эта тенденция будет продолжаться, кто бы ни выиграл ноябрьские президентские выборы в США. Бюджетное управление Конгресса прогнозирует дефицит, который составит около 6% за каждый финансовый год в течение ближайшего десятилетия.
«Вопрос в том, как долго США смогут сохранять свою производительную силу, поскольку в прошлом году она была в основном обусловлена большим финансовым стимулированием и значительным увеличением иммиграции», - говорит Каспар Хенс из RBC Bluebay Asset Management.
Производительность США повысилась благодаря временному всплеску безработицы после начала эпидемии в 2020 году, в результате чего многие работники заняли новые и более продуктивные роли, после того, как деловая активность опять возросла.
Вместо этого Европа решила защитить рабочие места с помощью программ массовых отпусков. «Мы заморозили наш рынок труда», - говорит Боата из Allianz, добавив, что это привело к «зомбированным рабочим местам».
Тем не менее, эта схема может развернуться вспять, если усиление США истощится, и если европейские компании перестанут поддерживать чрезмерную занятость.
Экономисты ЕЦБ написали в блоге на прошлой неделе, что на рынках труда еврозоны уже были признаки «ослабевания попутного ветра», «что, в свою очередь, будет способствовать повышению производительности», когда количество вакансий снижается, заработная плата продолжает расти, а рабочие часы увеличиваются.
Потенциальные выгоды от ИИ (например, чатбот Siemens) представляют собой «существенный ключевой драйвер и возможность для Европы ... обладать экономической способностью решать некоторые из самых сложных проблем», - говорит Ральф Хауптер, глава европейского подразделения Microsoft.
Он считает, что ИИ может повысить производительность программистов на 40-45%, а офисных работников - на 20-25%.
Экономика еврозоны продемонстрировала предварительные признаки восстановления после недавнего застоя с квартальным ростом на 0.3% в начале этого года.
Экономика Великобритании выросла еще быстрее с квартальным ростом на 0.6%, обгоняя рост США в 0.4% за тот же период. Некоторые политики считают, что многие проблемы региона можно устранить, если в будущем будет меньше негатива.
«Существует риск того, что наихудший сценарий станет самореализующимся», - говорит Шнабель, - «Учитывая огромные трудности, с которыми столкнулась Европа, экономические показатели были не такими плохими, как многие боялись, поэтому мы должны перестать умалять себя».
