30 июля 2002 года на церемонии в Восточном зале Белого дома президент Джордж Буш подписал «Закон Сарбейнса-Оксли 2002 года», посвященный корпоративной ответственности. Это был ответ на недавние финансовые скандалы, которые начали подрывать доверие людей к бизнесу в США. Широкомасштабный акт пролетел через Палату представителей и Сенат в рекордные сроки и прошел в обеих палатах подавляющим большинством голосов.

Этот акт устанавливает юридические ограничения для руководителей и предоставляет расширенные меры защиты для лиц, предоставляющих информацию о нарушениях. Возможно, самое важное здесь то, что поставил отрасль бухгалтерского учета под ужесточенный государственный надзор. Он создал регулирующий совет с широкими полномочиями по наказанию коррупции - для контроля бухгалтерских фирм. Он также установил жесткие уголовные санкции, в том числе длительные сроки тюремного заключения, за фальсификацию бухгалтерского учета.

«Эра низких стандартов и ложной прибыли закончилась», - заявил тогда Буш.

Но все не так просто.

Учитывая огромные масштабы недавних скандалов в области бухгалтерского учета и их разрушительные последствия для работников и инвесторов, неудивительно, что правительство и общественность полагают, что основными проблемами являются коррупция и уголовные нарушения - неэтичные бухгалтеры, фальсифицирующие цифры для защиты неэтичных клиентов.

Но это лишь верхушка айсберга. Серьезные проблемы бухгалтерского учета долгое время выявлялись благодаря корпоративным аудитам, что обычно приводило к существенным штрафам для бухгалтерских фирм.

Некоторые из ошибок, несомненно, являются результатом мошенничества. Но приписывать большинство ошибок преднамеренной коррупции означает поверить в то, что профессия бухгалтера изобилует мошенниками. Любой, кто работал с бухгалтерскими компаниями, знает, что это неверно.

Более глубокая и более пагубная проблема, связанная с корпоративным аудитом, - это его уязвимость к бессознательной предвзятости суждений.

Из-за часто субъективного характера бухгалтерского учета и тесных связей между бухгалтерскими фирмами и их клиентами даже самые честные и ответственные аудиторы могут непреднамеренно искажать цифры способами, которые маскируют реальный финансовый статус компании, тем самым вводя в заблуждение инвесторов, регуляторов, а иногда и менеджмент компании.

Действительно, даже, казалось бы, вопиющие скандалы в бухгалтерском учете, такие как печально известный аудит Enron бухгалтерской компанией Arthur Andersen Consulting или крах Carillion (в котором оказались замешаны все компании Большой четверки), могут иметь в своей основе ряд бессознательно предвзятых суждений, а не преднамеренную преступную программу.

Сознательная коррупция и бессознательное предвзятое суждение.

В отличие от сознательной коррупции, бессознательное предвзятое суждение нельзя предотвратить угрозой уголовного наказания. Коррекция предвзятости или, по крайней мере, смягчение ее последствий потребует более фундаментальных изменений в том, как работают бухгалтерские фирмы и их клиенты.

Если необходимо действительно восстановить доверие к системе аудита, нужно выйти далеко за рамки закона Сарбейнса-Оксли. Нужно принять меры и правила, которые признают существование предвзятости и смягчают ее негативные последствия. Только тогда появится уверенность в надежности финансовых отчетов, выпущенных публичными компаниями и подписанных бухгалтерскими компаниями.

Причины предвзятых суждений.

Психологические исследования показывают, что наши желания сильно влияют на то, как мы интерпретируем информацию, даже когда мы пытаемся быть объективными и беспристрастными. Когда мы мотивированы достичь определенного вывода, мы обычно это делаем.

Вот почему большинство из нас думает, что мы лучше водим машины, чем средние водители; что наши дети лучше средних детей; и выбираем акции или фонды, которые должны принести больший доход, даже если есть четкие доказательства обратного.

Сами не подозревая об этом, мы склонны критически анализировать, а затем отбрасывать факты, которые противоречат выводам, которых мы хотим достичь, и мы некритически принимаем доказательства, подтверждающие наши позиции. Не подозревая о нашей перекошенной обработке информации, мы ошибочно делаем вывод о том, что наши суждения непредвзяты.

Многие эксперименты продемонстрировали силу корыстных предрассудков и показали, например, как предвзятость может исказить юридические суждения.

В одной серии экспериментов парам участников были предоставлены полицейские и медицинские отчеты о столкновении между мотоциклом и автомобилем. Участникам были назначены роли либо истца-мотоциклиста, либо ответчика-автолюбителя.

Им была поставлена задача провести переговоры по урегулированию конфликта. Их предупредили, что если они не смогут прийти к единому решению, обе стороны будут выплачивать значительные штрафы. В случае неудачных переговоров, судья на свое усмотрение присуждает истцу компенсацию.

Наконец, перед началом переговоров каждому участнику было предложено предсказать сумму, которую судья присудил бы истцу, если бы переговоры застопорились. Чтобы еще больше устранить предвзятость, каждый участник пары был уверен, что другая сторона не увидит свою оценку и что оценки не повлияют на решение судьи.

Результаты были поразительными. Участники, играющие роль истца-мотоциклиста, склонны были прогнозировать, что они получат значительно большую компенсацию, чем прогнозировали подсудимые.

Это пример бессознательной предвзятости в собственную пользу. Вооруженные той же информацией разные люди приходят к разным выводам, которые служат их собственным интересам. Кроме того, степень, в которой эти две гипотетические компенсации отличались, была отличным показателем вероятности того, сможет ли пара прийти к общему решению. Чем больше была разница в прогнозируемой сумме вознаграждения, тем сложнее переговорщикам было прийти к соглашению.

Как можно смягчить импульс к предвзятому суждению?

В последующих экспериментах одни и те же исследователи пытались уменьшить предвзятость участников, заплатив им за то, чтобы они точно предсказали сумму и аргументировали точку зрения другой стороны. Ни одна из стратегий не уменьшила предвзятость; участники последовательно полагали, что судья будет присуждать ущерб, который благоприятствует их стороне.

А как насчет подробного изучения вопроса о том, что они, вероятно, достигнут предвзятых выводов? Это тоже не сработало. Участники ознакомились с теорией предвзятости и их протестировали, чтобы убедиться, что они поняли эту концепцию. Тем не менее, участники пришли к выводу, что их оппоненты-соперники будут очень предвзяты, но отказывались верить в собственную предвзятость.

В еще одном из этих экспериментов участникам было представлено 16 аргументов - восемь в пользу стороны, которую их назначили (истца или ответчика), а восемь - в пользу оппонента.

Их попросили предсказать, как нейтральная третья сторона будет оценивать качество аргументов. В целом участники исследования нашли аргументы, которые способствовали тому, чтобы их собственные позиции были более убедительными, чем те, которые поддерживали другую сторону.

Но поскольку участники были отнесены к роли истца или ответчика только после того, как они увидели материалы дела (и поэтому были объективны в оценке данных) степень их предвзятости была значительно меньше. В совокупности эти данные показывают, что бессознательная предвзятость работает, искажая то, как люди интерпретируют информацию.

Как оценить плохой бухгалтерский учет?

Профессиональные бухгалтеры и аудиторы могут показаться невосприимчивыми к таким предубеждениям (в конце концов, они работают с жесткими цифрами и руководствуются четкими стандартами). Но корпоративная аудиторская арена является особенно плодородной почвой для предвзятости.

Три структурных аспекта бухгалтерского учета создают существенные возможности для предвзятого влияния на суждение.

Неоднозначность.

Пристрастие процветает везде, где есть возможность интерпретировать информацию по-разному. Как мы видели в исследовании, приведенном выше, люди склонны достигать корыстных выводов, когда двусмысленность окружает доказательство.

Хотя верно то, что многие решения по бухгалтерскому учету "вырезаны и высушены", часть решений требует интерпретации неоднозначной информации. Аудиторы и их клиенты имеют значительную свободу действий, например, отвечая на некоторые из самых основных финансовых вопросов:

  • Является ли это инвестициями?
  • Является ли это расходами?
  • Когда должен признаваться доход?

Интерпретация и взвешивание различных типов информации редко бывают простыми. Как сказал бывший исполнительный директор Arthur Andersen Джозеф Берардино, в своем выступлении на конгрессе по поводу краха Enron:

«Многие считают, что бухгалтерский учет - это наука, где число, а именно прибыль на акцию, - это просто число, и что это такое точное число, которое не может быть на две пенса выше или на две пенса ниже. Я принадлежу школе, которая говорит, что это число - скорее предмет искусства».

Преданность клиентам.

У аудиторов есть серьезные деловые причины, чтобы оставаться в хороших отношениях с клиентами и, таким образом, они очень мотивированы, чтобы подписываться под их финансовой отчетностью.

В рамках нынешней системы аудиторы нанимаются и увольняются компаниями, в которых они проводят аудит, и хорошо известно, что компании-клиенты прекращают отношения с бухгалтерскими фирмами, которые проводят неблагоприятные аудиты.

Даже если бухгалтерская фирма достаточно велика, чтобы пережить потерю одного клиента, карьера отдельных сотрудников-аудиторов может зависеть от успеха работы с конкретными клиентами.

Бухгалтерские фирмы рассматривают аудит как способ построения отношений, которые позволяют им продавать свои более прибыльные консалтинговые услуги.

Таким образом, от управленческой команды до отдельных бухгалтеров, мотивация аудиторской фирмы по проведению благоприятных аудитов весьма сильна. Как показало исследование, приведенное выше:

Когда люди приравнивают свои интересы к интересам другой стороны, они интерпретируют данные в пользу этой стороны. Привязанность порождает предвзятость.

Одобрение.

Аудит в конечном итоге одобряет или отклоняет бухгалтерский учет и отчетность клиента. Другими словами, он оценивает суждения, которые кто-то из клиентской фирмы уже сделал.

Исследования показывают, что предвзятость собственных суждений становятся еще более сильной, когда люди одобряют предвзятые суждения других, при условии, что эти суждения согласуются с их собственными предвзятыми суждениями.

Одна серия исследований обнаружила, что люди были более склонны одобрить чужой результат, который им выгоден или устраивает их, чем самостоятельно прийти к такому же решению. Например, если кто-то говорит, что вы заслуживаете более высокой зарплаты, чем свидетельствуют факты, вы скорее согласитесь с этим мнением, чем сами придете к такому выводу.

Такое мышление предполагает, что аудитор, скорее всего, примет более агрессивный учет от своего клиента, чем от компании, не являющейся клиентом.

В дополнение к этим структурным элементам, которые способствуют предвзятости, еще три аспекта человеческой природы могут усиливать бессознательные предубеждения.

Дружественные отношения.

Люди более склонны наносить вред незнакомцам, чем людям, которых они знают, особенно когда эти люди являются клиентами, с которыми у них есть постоянные отношения.

Таким образом, аудитор, который подозревает сомнительный учет, должен бессознательно, выбирать между потенциальным ущербом для своего клиента (и самого себя) и нанесением вреда безликим инвесторам, которые не возражают против возможных перекосов.

Учитывая эту напряженность, аудиторы могут неосознанно склоняться к утверждению сомнительной финансовой отчетности. И их пристрастия будет усиливаться по мере расширения их личных связей.

Чем дольше партнер по бухгалтерскому учету обслуживает конкретного клиента, тем более предвзяты его суждения.

Восприимчивость к последствиям.

Люди, как правило, гораздо более восприимчивы к текущим последствиям, чем к отсроченным, особенно когда отсроченные результаты неопределенны. С этим рефлексом связано множество человеческих пороков.

Мы откладываем обычные стоматологические осмотры из-за стоимости и неудобств, а также из-за в значительной степени незримой долгосрочной выгоды. Точно так же аудиторов смущает необходимость выпускать критические аудиторские отчеты из-за неблагоприятных текущих последствий - ущерба отношениям, потенциальной потери контракта и даже работы.

Позитивные же последствия от негативного отчета, который защитит репутацию бухгалтерской фирмы или, например, поможет избегать судебного процесса, скорее всего, будут отдаленными и неопределенными.

Эскалация мелких нарушений.

Естественно, что люди скрывают или объясняют незначительную неосмотрительность или оплошности, иногда даже не понимая, что они это делают. Подумайте о менеджере, который пропускает семейный ужин и винит в этом пробки на дорогах, хотя он просто опаздывает по собственной причине.

Аналогичным образом, предубеждения аудитора могут привести его/ее со временем к неосознанной адаптации к незначительным недостаткам и нарушениям в финансовой отчетности клиента.

В конце концов, однако, сумма этих небольших предвзятых суждений может стать большой, и превратиться в постоянную предвзятость. И в этот момент исправление предвзятости может потребовать принятия предшествующих ошибок.  Вместо того, чтобы раскрывать невольные ошибки, аудитор может решить скрыть проблему.

Таким образом, бессознательная предвзятость может развиться в сознательную коррупцию, представляющую собой наиболее легкий выход из трудной ситуации, которая со временем только усугубляется.

Можно с большой долей уверенности предполагать, что некоторые из недавних финансовых скандалов, которым мы стали свидетелями, начинались как незначительные ошибки в суждениях и переросли со временем в коррупцию.

Как сказал Чарльз Нимейер, главный бухгалтер отдела безопасности SEC:

«Люди, которые никогда не намеревались делать что-то неправильно, оказываются в ситуациях, когда они почти вынуждены продолжать совершать мошенничество, как только они в первый раз начали это делать. В противном случае выяснится, что они практиковали неправильный учет в более ранние периоды».

Как теория предвзятости суждений проверяется на практике?

Предвзятость, по самой своей природе, обычно незрима: вы не можете, просматривая результаты корпоративного аудита, найти ошибки, связанные с предвзятостью. Часто мы не можем определить, вызвана ли аудиторская ошибка предвзятостью или коррупцией. Но можно ставить эксперименты, которые показывают, как предвзятость может искажать бухгалтерские решения.

Вот один из таких экспериментов.

Студентам и бизнесменам был предоставлен комплексный набор информации о потенциальной продаже вымышленной компании. Их попросили оценить стоимость компании. Участникам были назначены разные роли: покупатель, продавец, аудитор покупателя или аудитор продавца.

Все участники получили одну и ту же информацию о компании. Как и ожидалось, те, кто надеялся продать фирму, оценивали компанию выше, чем предполагаемые покупатели. Более интересными были мнения, предлагаемые аудиторами: их суждения были сильно предвзяты по отношению к интересам их клиентов.

Эти аудиторы продемонстрировали пристрастные предубеждения двумя способами.

  • Во-первых, их оценки (суждения) были предвзятыми в пользу клиентов: аудиторы продавцов публично пришли к выводу, что фирма стоила больше, чем утверждали аудиторы покупателей.
  • Во-вторых, что более важно, их частные суждения о стоимости компании были также предвзятыми в пользу их клиентов: в конце эксперимента аудиторам было предложено оценить истинную ценность компании. Им также сказали, что они будут вознаграждены, если их суждения будут подтверждены беспристрастными экспертами.

Несмотря на этот стимул к точности, оценки аудиторов продавцов в среднем на 30% превышали оценки аудиторов покупателей. Это свидетельствует о постоянном влиянии корыстных предрассудков: после того, как участники интерпретировали информацию о целевой компании в предвзятом виде, они не смогли впоследствии отказаться от своей предвзятости.

Еще одно интересное исследование было сосредоточено на самих профессиональных аудиторах.

Исследование проводилось среди 139 аудиторов, работающих полный рабочий день одной из известных крупных бухгалтерских фирм в США. Его результаты продемонстрировали уязвимость профессионалов к предвзятости и их тенденцию подвергаться предвзятости клиентов.

Каждому участнику были предоставлены пять двусмысленных аудиторских заданий и их попросили вынести суждение о каждой из них.

Половину участников попросили предположить, что они наняты компанией, которую они проверяли; остальных попросили предположить, что они наняты другой компанией, которая вела бизнес с компанией, выпустившей финансовую отчетность.

Кроме того, половина участников каждой из этих двух групп сначала должны были представить свои собственные аудиторские цифры, а затем решить, соответствуют ли финансовые отчеты фирмы GAAP. Другая половина выполняла те же две задачи в обратном порядке.

Во всех пяти заданиях аудиторы в среднем на 30% чаще полагали, что финансовая отчетность компании соответствует GAAP, если они при этом выступали в роли аудитора для этой фирмы. Кроме того, участники, которые генерировали свои собственные аудиторские цифры после первого вынесения суждений о финансовых отчетах компании, как правило, придумывали цифры, которые были ближе к цифрам их клиентов, чем у других участников.

Исследование показало, что опытные аудиторы не защищены от предвзятости и что они с большей вероятностью поддерживают предвзятые бухгалтерские цифры клиента, чем самостоятельно генерируют те же цифры.

Эти эксперименты также показывают, что даже предположение о гипотетических отношениях с клиентом искажает суждения аудитора. Представьте себе степень искажения, которая должна существовать в давних отношениях, которые приносят миллионы долларов дохода.

Проблемы с реформами аудиторской и бухгалтерской деятельности.

Поскольку реформы Закона Сарбейнса-Оксли и аналогичные инициативы не затрагивают фундаментальную проблему предвзятости суждений, они не решают проблему кризиса в области бухгалтерского учета и аудита. Некоторые реформы, по сути, могут ухудшить ситуацию.

Рассмотрим положения, касающиеся раскрытия информации. Они требуют, чтобы отдельные аудиторы или их фирмы выявляли конфликты интересов инвесторов. Но для противодействия предвзятости такое раскрытие должно либо подавлять предвзятость, либо позволить инвесторам приспособиться к нему.

Ничего подобного. Что касается подавления предвзятости, мы видели выше, что сознательные усилия человека по уменьшению предвзятости имеют ограниченный эффект.

И последняя идея о том, что раскрытие информации поможет инвесторам интерпретировать отчеты аудиторов, принесет мало пользы, если только инвесторы не поймут, как именно раскрытый конфликт интересов повлиял на предвзятость суждения аудитора.

Представьте себе инвестора, который читает положительный отчет аудита, содержащий предостережение о том, что аудитор получает от проверяемой компании годовую плату в размере 60 миллионов долларов. Каким образом инвестор должен корректировать собственную прибыль компании на одну акцию? Без конкретных указаний люди не могут точно определить конфликт интересов в своих инвестиционных решениях.

Более тревожным является доказательство того, что раскрытие информации может фактически увеличить предвзятость.

Если аудиторы подозревают, что раскрытие информации подтолкнет инвесторов к внесению корректировок в публичные заявления аудиторов, они могут чувствовать себя обязанными быть менее беспристрастными и выносить суждения, более тесно связанные с их личными интересами.

Исследование Дэйлиана Каина, Дона Мура и Джорджа Ловенштейна заключалось в том, что участников разбили по парам и каждой паре назначили на роль оценщика и роль консультанта.

Оценщик рассмотрел несколько стеклянных банок монетами с расстояния, подсчитал стоимость денег в них и получил оплату в соответствии с тем, насколько близка была его оценка к истинной стоимости банок с монетами.

Консультант, который мог рассмотреть эти банки вблизи, давал советы оценщику. Однако консультант не получал оплату не в соответствии с точностью оценки, но в зависимости от того, насколько высока оценка оценщика. Другими словами, у консультантов был стимул ввести в заблуждение оценщиков, чтобы те сделали более высокую оценку.

Кроме того, половина оценщиков знала о заинтересованности консультантов; другая половина об этом не знала.

Раскрытие информации имело два эффекта.

  • Во-первых, консультанты, чьи мотивы были раскрыты, давали гораздо более предвзятые рекомендации (то есть высокие оценки стоимости банок с монетами), чем советники, мотивы которых не были раскрыты.
  • Во-вторых, раскрытие информации не привело к тому, что оценщики существенно снизили рекомендации своих консультантов.

В результате раскрытие информации помогло консультантам получить гораздо больше денег, чем оценщикам, которые получили намного меньше. Применительно к аудиту этот вывод свидетельствует о том, что аудиторы, которые вынуждены раскрывать конфликты, могут проявлять большую самостоятельность и выносить более предвзятые суждения.

Следует упомянуть о еще одной тенденции: ужесточение стандартов бухгалтерского учета. Это средство тоже вряд ли улучшит ситуацию. Исследования показывают, что для получения предвзятых суждений двусмысленность не играет первостепенную роль.

В одном из исследований некоторым участникам было предложено представить, что они проработали 7 часов над одной задачей и что другой человек проработал 10 часов над той же задачей.

Других участников попросили представить противоположный сценарий: они работали 10 часов, а другой человек работал 7. В каждом случае указывалось, что человеку, который проработал 7 часов, будет выплачено 25 долларов. Вопрос заключался в том, сколько нужно платить человеку, который работал 10 часов.

Десятичасовые участники, в среднем, думали, что им должны заплатить около 35 долларов за их десять часов работы, а те, кто работал 7 часов, считали, что 10-часовой участник должен получить менее 30 долларов.

Вопрос был двусмысленным: справедливое решение равнялось почасовой оплате (как думали десятичасовые участники) или равной общей оплате за одну и ту же работу (как думали семичасовые люди).

Отметим также, что стимулы для предвзятости в этом исследовании были ужасно слабы, потому что вопрос был гипотетическим. В реальном мире стимулы для предвзятости намного сильнее.

Поэтому можно считать неправдоподобным то, что более строгие правила бухгалтерского учета могут устранить двусмысленность - и, следовательно, они вряд ли уменьшат личную предвзятость.

Радикальные средства совершенствования аудита.

Очевидно, что ключ к совершенствованию аудита заключается не в том, чтобы угрожать, либо уговорить. Это должно быть устранение стимулов, которые создают личную предвзятость. Это означает, что новые законы и стандарты должны уменьшить заинтересованность аудитора в том, насколько удовлетворен клиент результатами аудита.

Одно из положений Закона Сарбейнса-Оксли запрещает бухгалтерским фирмам предоставлять определенные консалтинговые услуги компаниям, в которых они проводят аудит. Это шаг в правильном направлении, однако, он не заходит достаточно далеко.

Очевидно, что бухгалтерские фирмы, которые консультируют своих клиентов о том, как повысить прибыль, и в то же время пытаются беспристрастно судить о своих же результатах учета, сталкиваются с неразрешимым конфликтом интересов.

Закона Сарбейнса-Оксли уменьшил этот конфликт и облегчает давление на аудиторов как на продавцов других услуг своей фирмы. К сожалению, несмотря на то, что закон ограничивает консалтинговые услуги, которые могут предоставить аудиторские фирмы, он не запрещает их полностью. Закон также дает надзорному совету, созданному в соответствии с Законом Сарбейнса-Оксли, возможность отменить это положение.

Истинная независимость аудитора требует, в первую очередь, полного отчуждения консалтинговых и налоговых услуг. И даже тогда основная проблема останется: поскольку аудиторы нанимаются и увольняются компаниями, для которых они проводят аудит, они могут отбросить негативные суждения в пользу тех, кто их нанял, и кто может их уволить.

Поэтому даже при устранении консалтинга фундаментальная структура аудиторской системы фактически обеспечивает предвзятый аудит. Чтобы устранить этот источник предвзятости, необходимо устранить угрозу увольнения в случае проведения неблагоприятного аудита.

Аудиторы должны иметь фиксированные, ограниченные договором периоды, в течение которых их нельзя уволить.

Все сборы и прочие договорные условия должны быть определены в начале срока действия договора и в дальнейшем должны оставаться неизменными. Кроме того, у клиента не должно быть возможности повторно нанимать аудиторскую фирму в конце контракта; вместо этого крупные бухгалтерские фирмы должны передавать друг другу клиентов.

Действующее законодательство требует аудиторской ротации; однако это определяется как изменение ведущего партнера в аудиторской фирме. Не существует условий для ротации фирм, проводящих аудит, и нет никаких положений, которые запрещают клиенту уволить аудитора. Таким образом, у аудиторов по-прежнему есть мощные стимулы, чтобы их клиенты были счастливы.

Клиентам аудиторских фирм также должно быть запрещено нанимать отдельных бухгалтеров, работавших в этих аудиторских фирмах.

Когда разразился скандал с Enron, выяснилось, что обычной практикой для бывших сотрудников Arthur Andersen, было занимать должности в Enron, и наоборот. Очевидно, что аудитор не может быть беспристрастным, когда он или она надеется угодить клиенту, чтобы впоследствии выгодно устроиться к нему на работу.

Очевидно, что аудиторам необходимо запретить устраиваться на работу в фирмы, в которые они проводят аудит, по крайней мере, в течение пяти лет.

Аудиторы должны понимать глубокое влияние личной предвзятости на суждения. В последние годы профессиональные школы начали серьезно относиться к этике, но обучение аудиторов этике не повлияет на предвзятость.

Необходимо образование, которое помогает аудиторам понять бессознательные ошибки, которые они совершают, а также причины, по которым они их совершают. Это знание также не решит проблему, но как только аудиторы поймут роль предвзятости в своей работе, честные и дальновидные лидеры в этой профессии могут помочь изменить поведение, чтобы предотвратить конфликты интересов, которые способствуют предвзятости.

Руководители аудиторских компаний, которые утверждают, что так называемый профессионализм является достаточной защитой от аудиторских ошибок, должны отказаться от этого убеждения, если они действительно понимают роль предвзятого суждения в аудите.

Приведенные здесь предложения не идеальны. Действительно, трудно представить на практике какую-либо систему, которая могла бы устранить все предвзятости в суждениях. Например, даже с помощью имеющихся средств правовой защиты все еще возможно, что социальные контакты с клиентами могли привести к незначительной предвзятости.

Тем не менее, можно представить систему, в которой клиенты рассматривают аудиторов скорее как сборщиков налогов, чем партнеров или консультантов, - систему, которая, как можно ожидать, по крайней мере, снизит предвзятость.

Разработка более надежного разделения аудитора и клиента может потребовать таких подходов, как передача функции аудита правительству, которое способно создавать проблемы, столь же серьезные, как те, которые оно решает. В отсутствие радикальной и инновационной реформы дальнейшие бухгалтерские скандалы неизбежны.